Приказано выжить! - Страница 132

132

Уходили на закат быстрые ладьи псковичей, ощетинившись по правому борту густой порослью впившихся в доски стрел. Кинулись опомнившиеся новгородцы вдогонку, да пока разворачивались и набирали ход, уже не было никакого смысла пробовать догнать уходящие вдаль ладьи. Да и страшно было догонять, что уж говорить – очень сильно били вражеские скорпионы. Только и осталось – выкрикнуть несколько угроз напоследок. Впрочем, на эти, еле доносившиеся крики, никто из уходящих не обращал особого внимания – у них хватало своих забот. Надо было перевязать раненых, которых хватало, которых не смогла уберечь даже первоклассная броня. Пробитые кисти рук, ноги – это были лёгкие ранения, но на палубу сносили и убитых товарищей. Кого-то стрела ударила в открытую шею, кого-то ужалила в лицо.

Первушу стрела клюнула в бедро сзади, но кормщик продержался у руля весь бой, и только оторвавшись от врага на безопасную дистанцию, попросил подмену, улегшись на перевязку. На второй ладье потерь также избежать не удалось, и там тоже переносили убитых под навес и перевязывали раненых. Всех павших надо отвезти домой – так было решено.

Шли без остановок, и через двое суток, так и утыканные с одного борта стрелами ладьи подошли к пристани Пскова. Собравшиеся на берегу жители молча перенесли на берег тела павших защитников. Перепрыгнул на причал Мстиша, шагнул к встречающему воинов Трувору, поклонился и, выпрямляясь, громко, во весь свой голос, доложил:

– Побили мы новгородцев изрядно. Но и сами не все убереглись. Уж очень их много было.

– Сколько их идёт на нас?

– Много, княже. Лодий я насчитал – одиннадцать и драккаров – пятнадцать. Да малых посудин разных ещё с десяток.

– Далеко они?

– После боя мы два дня и две ночи шли без остановок, а им надо было и повреждения устранить, и с ранеными разобраться. Дня на четыре отстают, так думаю.

– Значит, через два дня ожидать нужно…

– Так, княже.

– Отдыхайте, а завтра ко мне.

– Слушаюсь, княже. – Поклонился Мстиша, отступая назад.

– Вечером тризна по павшим. – Громко, во весь голос, обратился к людям Трувор.

Недалеко от Порхова.

Отступив после боя у болота, мы решили отойти подальше и передохнуть. Нам тоже следовало восстановить силы перед ночной атакой на лагерь. Через несколько часов наша разведка доложила – неприятель далеко от места боя не ушёл. Разбили лагерь на поле и, выставив охранение, зализывают раны. Это хорошо – пусть зализывают, а мы эти раны ещё постараемся растревожить. Вечером начали осторожно выдвигаться на присмотренные загодя позиции. Наглость – второе счастье. И, поэтому, мы не стали пробираться по кустам, а осторожненько, на мягких лапках, прошли вдоль дороги к месту стоянки новгородского войска. Ничему жизнь новгородцев не научила – как ни смотрели, а караула не заметили. Нет, в лагере-то народ бодрствовал и честно сидел у костров, поглядывая по сторонам в меру своих сил. Но что можно увидеть после того, как посмотрел на огонь? Да ничего. Можно только услышать, да и то – если повезёт. А вот новгородцам – не повезло. Нас они не услышали и не увидели. Дождавшись, пока лагерь угомонится, подобрались ещё ближе и открыли стрельбу, выпустив по несколько болтов. Увлекаться не стали. Нам нужнее не дать покоя противнику. А после такой ночи, я не думаю, что кто-то у них в лагере заснёт.

Отходили мы, как и положено добрым людям – по той же дороге. Сначала я опасался, что за нами будет организована какая-нибудь погоня, но опасения мои оказались напрасными. Новгородцам было не до того. Отойдя к месту нашей стоянки, подождали рассвета и двинулись домой. Теперь такой удачи нам не дождаться. Ну не верится мне, что противник не сделает должных выводов из наших нападений. А ввязываться в пустые схватки, терять людей – я не хотел. Поэтому, поразмыслив, решил уходить домой. Показали зубы новгородцам, и хватит. Отдохнуть перед основным сражением тоже нужно.

Возвратившись домой, встретились с нашими мореходами и узнали о произошедшем сражении на море. Прибыл я как раз на совещание у Трувора и, испросив дозволения присутствовать, прошёл на свое место за княжеским столом. Князь прервался, решив расспросить меня о нашем походе. Вот и пришлось мне в течение получаса подробно рассказывать обо всех наших манёврах и расписывать схватки, отвечая на задаваемые вопросы о неприятеле. После этого вернулись к обсуждению обороны города. Хотя, обсуждать тут особо было нечего. Всё было обговорено неоднократно, но напомнить, конечно, не помешает. Припасов у нас хватало с избытком, стены были крепки и высоки, и вряд ли нас кто-либо мог взять приступом. А осады мы не боялись. Не столько много сил у Рюрика, чтобы окружить наши стены плотным кольцом. Вот так и шло совещание, в основном обговаривая наши действия по оказанию помощи друг другу в различных ситуациях. Да ещё Горивой напомнил всем нам – не забывать о подсылах новгородских!

К исходу второго дня после возвращения Мстиши показался потрёпанный флот неприятеля. Лагерь новгородцы разбили там же, где его в прошлый раз разбивали варяги. Пока ещё не подошли сухопутные силы противника, я поднялся на стены и внимательно присмотрелся к воинам. Полученная в море трёпка выбила из них спесь, а вид наших каменных стен вызывал оторопь. Не видели ещё такого храбрые новгородские мужи. Вот и хмурились лица воинов, поглядывая на неприступные стены Псковского Крома. Всматриваясь в лагерь, увидел и княжеский шатёр. Тихо было в шатре, ни одного звука не доносилось оттуда. Уже перенося свой взгляд дальше, осматривая дружинников и наёмников, заодно и прикидывая приблизительную численность, краем глаза заметил неясное движение у шатра. Присмотрелся – вон оно что, это полог откинулся, и в проёме показался новгородский князь. Шагнул вперёд, остановился, упёрся взглядом в наш Кром. Успел ещё заметить, как пошла вверх к затылку рука князя, но подскочили ближники, и закрыли своими телами князя, засуетились вокруг. Ничего не разобрать… Но и замеченного мне хватило – ошарашен князь, не ожидал увидеть такого. А нет, видать, нормальной разведки у новгородцев.

132